вот такое восприятие мира, отличное от человеческого? И нужно ли пытаться подогнать его под человеческие концепции?»
Максим хотел было развить эту мысль, но его размышления прервал мужской голос:
– Художник, который рисует людей-слонов?
Максим обернулся и увидел мужчину, похожего на… Джефа Бриджеса!
– Чувак? – интуитивно спросил Максим.
– Он самый! – радостно подтвердил мужчина, так, как будто встретил человека, с которым очень давно мечтал познакомиться.
Чувак подошёл к Максиму и отечески его обнял. Потом обратился к слонёнку:
– Так-так! У нас тут новый друг, как я вижу, – он подошёл к нему и погладил по раненой ноге. Потом спросил Максима: – Атаназ говорит, что есть улучшения?
– Да, хромает уже меньше. Как раз планировали с ним прогуляться немного.
– Ну что ж! Пойдём! Прогуляемся!
Скоро они шли втроём – Чувак, Максим и слонёнок – словно отец с сыновьями, прогуливаясь вокруг лагеря.
– Я не сразу понял, – сказал Максим, – что имел в виду Гирт, когда говорил, что я рисую обитателей лагеря.
– Но теперь то ты понимаешь? – спросил Чувак.
– Да. Вот и мы с Гуимо стали как одно целое, как братья.
– А что ты теперь скажешь о том мире?
– Туда мне уже не хочется возвращаться…
– А я вот, всё ещё возвращаюсь… Я, видишь ли, законченный романтик.
– Вы все ещё верите в человечество?
– Представь себе, да. Несмотря на то, что человечество деградирует. Тогда как само человечество убеждено, что оно позитивно развивается. Произошла какая-то – до сих пор неизвестная науке – мутация мозга у обезьяны, в результате чего она начала воображать, что существует некое будущее, к которому нужно стремиться. И далее вся человеческая деятельность стала нацелена только на это будущее, игнорируя настоящее. Люди начали уничтожать природу, их породившую, создавая на месте этой природы копии. Они построили пирамиды Гизы, Букингемский дворец, Эмпайр-стейт-билдинг, и назвали это красивым, и сами же в это поверили. И всё это результат этой странной мутации, этого странного стремления к эфемерному будущему. Тогда как другие животные просто живут настоящим временем и тем счастливы. Динозавры жили миллионы лет, не стремились ни к какому будущему, и были счастливы. Но люди потеряли своё счастье. И теперь постоянно его ищут, наивно полагая, что счастье в будущем. Отсюда и весь этот так называемый прогресс, это неуёмное стремление человека в будущее. Созданы целые концепции: образовательные, философские, религиозные, научные, политические, которые всё ищут и ищут потерянное счастье. Но я не верю в эти концепции. Ведь животные могут быть счастливы и без этих концепций.
– А во что вы верите?
– Я верю, если мы окончательно не уничтожим тех животных, которые умеют быть счастливыми здесь и сейчас, то эти животные, не помня всего того зла, что причинило им человечество, научат нас быть счастливыми.
И как в красивом панорамном фильме о природе, которая абсолютно самодостаточна, которая не требует концептуального осмысления, поднимается вверх взгляд, как будто на квадрокоптере, и радуется взору на бескрайнюю долину, на которой в естественной гармонии прогуливаются люди и слоны, люди и слоны, люди-слоны.
Президент
Посвящаю этот рассказ Аркадию и Борису Стругацким – одним из выдающихся фантастов XX века.
Эпиграф
«Человек создал бога по образу и подобию своему».
Ф. М. Достоевский. «Братья Карамазовы».
1
Савватий проснулся рано утром, позавтракал, почистил зубы, закапал глаза и по обыкновению включил «Лидер-канал», чтобы посмотреть новости.
Никто из жителей Святозаводска толком не знал или попросту не помнил, почему канал называется «Лидер-канал», ведь это был единственный канал на телевидении. Были, конечно, ещё запрещённые каналы. Но на них, по словам президента, показывали одну бесовщину. И за просмотр их полагалась смертная казнь.
– А мы прерываем наш выпуск, – сказала ведущая новостей, – чтобы прослушать обращение президента к народу.
На экране начали перемещаться узоры, как в калейдоскопе, и на этом фоне заговорил голос президента:
– Возлюбленные мои! Как я рад, что наш Святозаводск процветает! В этом месяце мы вновь побили рекорд! Мы выпустили триста тысяч тонн металлических конструкций, которые расширят наш город ещё на пятьдесят километров. Это защитит нас от Дьявола, который не дремлет за пределами нашего города. И помните: снаружи Бога нет! Бог внутри! Продолжайте усердно трудиться, и Бог вознаградит вас! Не поддавайтесь дьявольским искушениям! Помните, что в нашем городе запрещено смотреть в глаза, запрещено на людях снимать корректирующие очки, запрещено иметь в доме зеркала, запрещено не думать. За все эти нарушения предусмотрены серьёзные штрафы и даже тюремные сроки, а особенно непослушные граждане караются смертной казнью. К сожалению, вынужден сказать, что в нашем городе участились случаи недумания. Когда к человеку подходит полицейский и спрашивает: «О чём вы думаете?» – люди говорят, что ни о чём. Это плохо! Богобоязненный человек должен всегда о чём-то думать. Если человек не думает, значит, он попал во власть Дьявола. Значит, его надо репрессировать. Помните об этом, возлюбленные мои! И да пребудет с вами сила Господня!
После этих слов Савватий перекрестился. Опять-таки – никто уже не помнил, почему нужно креститься. Это был как бы само собой разумеющийся, практически интуитивный жест, который использовался во время слов или мыслей о Боге.
Савватий выключил телевизор и принялся собираться на работу. Перед выходом ещё раз перекрестился, вслух на камеру в прихожей произнёс: «Господи, благослови!» – и вышел из дома.
2
– О чём думаешь, Савка? – спросил Филимон, коллега по работе, завидев, как Савватий сосредоточенно вытачивает деталь на станке.
– Я думаю, – поспешил ответить Савка, – как сделать так, чтобы деталь была богоподобной?
– Ну… а ты думай о Боге, и тогда деталь станет богоподобной.
– Спасибо, Филька, брат! Ты просто гений!
– Всегда пожалуйста!
Савка немного задумался. Потом спросил:
– Ну… а вот как ты думаешь о Боге? Ты его представляешь в каком-то определённом образе? Или?..
– Это каждый для себя решает сам. Я, например, часто представляю, как неоновые огни на центральных небоскрёбах освещают идеальной формы металлическое небо нашего города… И в этом блеске летают дроны… и спутники… А огромные фильтры втягивают дымы из исполинских заводских труб…
Савватий мечтательно задумался под впечатлением от этого описания и выдал:
– Да-а-а! Лепота! Умеешь же ты всё-таки, Филька, воодушевить!
– Ты когда в последний раз был на смотровых? – спросил Филимон.
– Месяц назад, наверно…
– Ну вот! Надо бы почаще. Давай сегодня после работы сходим?
– Давай! – согласился Савка и принялся дальше усердно вытачивать деталь, представляя, как она идеально займёт своё место в стене огромного небоскрёба.
3
После рабочей смены Савватий и Филимон стояли на смотровой площадке небоскрёба «Боголепный» и наслаждались видом на город.
– Скорректируй очки на 10%, – посоветовал Филя, – так будет чётче видно мелкие детали.
Савка последовал совету и расплылся в улыбке, когда начал замечать мельчайшие болтики и гаечки на остовах соседних небоскрёбов, как машины внизу идеально исполняют указания светофоров, как гениально составлены строчки рекламы на пролетающем мимо дирижабле: «Покупайте продукты марки „Президент“, будьте ещё ближе к Богу!»
– Вот – насколько же прекрасен наш Господь! – вдруг вырвалось у Савки. – Сколько уже раз сюда прихожу и каждый раз вижу что-то новое.
– Да-а-а! – согласился Филя. – Воистину! Вот тех небоскрёбов месяц назад ещё не было…
– Ага. Так всё быстро меняется! Даже жалко, что когда-то мы ослепнем и не сможем видеть этой красоты.
– Не малодушничай, Савватий, – строго сказал Филя. – Радуйся сейчас, что Господь даёт тебе возможность видеть.
– Да, конечно! Прости меня, брат Филимон!
– Прощаю, брат! Да пребудет с тобой мир и божья благодать!
– Аминь.
4
Марфуша, благоверная Савватия, как всегда, встречала мужа дома.
– Ты слышал последние новости? – спросила она его с порога.
– Нет.
– Очередной маловерный пытался сбежать за пределы города.
– Да? Как это случилось?
– Какой-то, толи сварщик, толи электрик, работал на самой границе и каким-то образом сумел открыть
